Правозащитники опосля самоубийства Славиной востребовали закончить «обыски устрашения» и поменять УПК | полезное на oremontekvartir

«Открытая Наша родина», правозащитный центр «Мемориал» и фонд «Публичный вердикт» опосля самоубийства нижегородской журналистки Иры Славиной востребовали закончить практику запугивания россиян средством обысков

Semyon «Shtorkin» Orlov / Wikimedia.org

 

 
 

Правозащитники отметили, что, согласно Уголовно-процессуальному кодексу (УПК), для обыска требуется судебное разрешение, но в УПК есть лазейки, дозволяющие обойти это требование

Moscow-Live.ru / Будишевский Николай

«Открытая Наша родина», правозащитный центр «Мемориал» и фонд «Публичный вердикт» опосля самоубийства нижегородской журналистки Иры Славиной востребовали закончить практику запугивания россиян средством обысков. «Обыск преобразован из инструмента расследования злодеяния в метод силового и психического давления», — говорится в совместном заявлении организаций.

Правозащитники отметили, что, согласно Уголовно-процессуальному кодексу (УПК), для обыска требуется судебное разрешение, но в УПК есть лазейки, дозволяющие обойти это требование. А именно, допускается обыск без судебного решения «в исключительных вариантах», не терпящих отлагательства.

В итоге любой 2-ой обыск становится «неотложным», а судебный контроль «всё почаще становится фикцией: трибунал не вдается в детали, автоматом штампуя постановления в пользу следователя», отмечается в заявлении. Не считая того, следователи нередко игнорируют требования УПК: не допускают к месту обыска адвокатов, не разъясняют людям их права, завлекают понятыми практикантов из следственных органов и остальных связанных со следователем лиц.

«Практически традицией» сделалось проведение обысков ранешным с утра, время от времени до 6 часов, с вырезанием входной двери, беспричинным изъятием всей техники, средств и банковских карт, при этом не только лишь у обвиняемых и подозреваемых, да и у очевидцев по делу. Технику и средства позже «не возвращают годами, или они совсем пропадают в недрах следственных органов. Таковой обыск, на самом деле, не достаточно различается от грабежа».

«Эти практики, опробованные и обкатанные на так именуемых «политических» делах, всё почаще используют при расследовании «общеуголовных» дел. На таком фоне заявления руководящих чинов следственных органов о необоснованности претензий адвокатов и правозащитников звучат как откровенное изымательство», — отметили представители штатских организаций.

Они требуют внести в УПК конфигурации, которые бы препятствовали злоупотреблениям со стороны следователя и превратили судебный контроль за созданием обысков из формальности в работающий инструмент. Создатели воззвания предложили адвокатам, юристам и представителям штатского общества выработать пакет требований к власти, реализация которых стала бы данью памяти Иры Славиной и дозволила убрать условия, приведшие к катастрофы.

Основной редактор нижегородского издания Koza Press 2 октября сделала самосожжение перед зданием областного МВД. Ранешным с утра такого же денька у нее прошел обыск в рамках уголовного дела против бизнесмена Миши Иосилевича, которого подозревают в сотрудничестве с ненужной организацией (статья 284.1 УК РФ) из-за работы с «Открытой Россией». Славина проходила по нему очевидцем.

Обыск длился четыре часа. Журналистка говорила, что, будучи нагой, была обязана одеваться под присмотром «незнакомой дамы». Силовики изъяли всю технику, оставив семью без средств связи, также все блокноты, где Славина делала пометки во время пресс-конференций. Ранее головного редактора пару раз штрафовали. За час до самоубийства Славина написала в фейсбуке: «В моей погибели прошу винить Российскую Федерацию».

Профсоюз журналистов: Славину «поочередно изводили — и довели»

Профсоюз журналистов и работников СМИ востребовал возбудить уголовное дело о доведении Иры Славиной до самоубийства и поручить расследование федеральным структурам, а не местным нижегородским силовикам, «которые могут быть причастны к погибели» журналистки.

«Мы убеждены, что предпосылкой самоубийства Иры сделалось непрерывное преследование и давление на журналистку со стороны силовых структур страны. Пойти на общественное самосожжение может лишь доведённый до последней степени отчаяния человек», — говорится на веб-сайте профсоюза.

По воззрению журналистов, ответственность за погибель Славиной должны понести «все, кто планомерно превращал ее жизнь в ад»: «заводил дела, подписывал постановления, выносил приговоры, проводил унизительный обыск».

Вереница преследований журналистки началась в марте 2019 года. За ее публикациями, по словам адвоката, наблюдали оперативники Центра «Э». Ее не один раз штрафовали, вызывали в полицию, запугивали. Два раза неведомые резали шины ее кара, лупили лобовое стекло, «подсовывали соседям клеветнические листовки, в каких винили журналистку в оправдании терроризма». Во всех вариантах правоохранительные органы не смогла отыскать виноватых.

«Ира была мощной личностью — о этом молвят все, кто её знал. Ей было для чего жить и за что биться — в этом никто не колебался. Но два года попорядку её поочередно изводили — и довели», — заявили в профсоюзе.

Ранее Члены 2-ух неизменных комиссий в Совете по правам человека востребовали проверить деяния силовиков, проводивших обыск, на признаки злодеяний по статьям 286 УК РФ «Превышение должностных возможностей» и 110 УК РФ «Доведение до самоубийства».

Топ товаров
Добавить комментарий